Ши Цзиньнянь хотел поставить тарелку, чтобы обнять Цзян Мяня и успокоить его, но малыш всё ещё думал о жареном рисе с морепродуктами.
— Ешь, раз тарелку не могу поставить, — одной рукой Ши Цзиньнянь обнял юношу. — Мяньмянь, садись ко мне на колени, я тебя покормлю.
Юноша послушно подвинулся, но движение вызвало боль в мышцах спины, и он скривился.
Ши Цзиньнянь обхватил его за талию и поднял, усадив на колени.
Цзян Мянь схватил ткань рубашки на груди Ши Цзиньняня, вытер слёзы и снова посмотрел на него с ожиданием, слегка приоткрыв губы.
— Мяньмянь.
Дыхание Ши Цзиньняня вдруг замерло, его взгляд остановился на слегка припухших розовых губах. Горло сжалось, и он невольно наклонился, желая прикоснуться к ним.
Но прежде чем он успел коснуться нежной кожи, его губы остановила тёплая ладонь. Цзян Мянь нахмурил свои изящные брови и тихо запротестовал:
— Братец Няньгао, я хочу есть!
— Ты уже целовал меня долго-долго днём, если ещё раз поцелуешь, губы совсем развалятся. Как же я тогда буду есть?
Ши Цзиньнянь, которого оттолкнули, закрыл глаза. Он не мог винить себя за то, что поддался искушению. Просто… Мяньмянь был слишком соблазнителен.
Ши Цзиньнянь отогнал от себя неподходящие мысли и сосредоточился на кормлении.
Вместе они доели тарелку несолёного жареного риса с куриным супом. Цзян Мянь ел с явным удовольствием.
Рис был не самым вкусным, но Мяньмянь любил его, и Ши Цзиньнянь тоже не находил его таким уж плохим.
Раньше он бы и кусочка не попробовал.
Готовить оказалось не так просто. В будущем нужно будет учиться, чтобы не подводить своего маленького глупыша.
Хотя, конечно, этот «глупыш» вовсе не глупый, а настоящий гений.
Но для него он всё равно остаётся наивным малышом.
— Братец Няньгао, тебе больно? — Цзян Мянь взял руку Ши Цзиньняня, на которой были следы от брызг масла, и подул на ранки.
Молодой господин такой несчастный. Днём он поранил пальцы, а вечером — руку.
— В следующий раз не готовь, пожалуйста. Мне жалко, что ты ранишься. Пусть тётя Ван и дядя Чжан готовят, у них всё вкусно получается.
— Эти раны не страшны. Мне нравится готовить для тебя, — Ши Цзиньнянь взял тонкие пальцы юноши и поцеловал их. — В будущем, когда будет время, я научусь готовить для тебя.
В этот момент тётя Ван, только что закончившая уборку на кухне, с облегчением вздохнула и потянула шею.
Пусть уж молодой господин больше не готовит. После его готовки кухня выглядит как свалка.
Ши Цзиньнянь встал и принёс новый телефон, уже с установленной сим-картой.
— Мяньмянь, вот тебе телефон. Теперь ты сможешь пользоваться и телефоном, и часами.
Раз уж Цзян Мянь не ребёнок с задержкой развития, ему не нужно ограничивать доступ к телефону.
Раньше он не давал ему телефон, боясь, что тот, как ребёнок, может наткнуться на негативную информацию или игры, которые испортят его.
Теперь он не беспокоился. Взрослому человеку нужен телефон.
Первой реакцией Цзян Мяня был отказ. Он замотал головой, как волчок.
— Не надо, мне хватает часов! Я могу звонить тебе, старшему брату Шэню, второму брату и брату Шэню. У меня ещё есть номер брата Гу!
Ши Цзиньнянь задумался на мгновение, затем сел рядом с юношей.
— Мяньмянь, телефон — это не только для звонков. У него много других функций. Вот, смотри.
Ши Цзиньнянь провёл пальцем по экрану, открыв WeChat, где уже был добавлен его аккаунт.
Он объяснил Цзян Мяню, как пользоваться приложением, и юноша, держа телефон, начал добавлять контакты, которые Ши Цзиньнянь ему скинул.
— Братец Няньгао, почему ты раньше не сказал, что есть такая интересная штука! Я хочу посмотреть, что брат Шэнь пишет в своих постах.
Итак, следующий час Цзян Мянь провёл, свернувшись на диване с телефоном, непрерывно отвечая на сообщения. Сначала он печатал, но потом перешёл на голосовые сообщения.
Закончив общение, юноша положил телефон и уставился в потолок.
— Как странно! Кажется, я столько всего обсудил, но в то же время ничего не сказал.
— Да, телефон отнимает много времени, — Ши Цзиньнянь поглаживал лодыжку юноши, снова пытаясь обмануть наивного мальчика. — Нам нужно тратить время на что-то важное. Например, меньше сидеть в телефоне и больше проводить времени со мной.
Белые и нежные ступни Цзян Мяня лежали на коленях Ши Цзиньняня, слегка покачиваясь. Взгляд юноши скользнул по пустой тарелке на столе, и он резко встал.
Но тут же схватился за спину, забыв, что она болит.
— Что ты хочешь? Просто скажи, я сделаю. Отдохни, — Ши Цзиньнянь положил руку на плечо Цзян Мяня и снова усадил его.
Юноша глубоко вздохнул, слегка покачивая ногой. Его глаза блестели, а уголки губ приподнялись.
— Братец Няньгао, я хочу сделать пост в WeChat, чтобы записать самый счастливый момент сегодняшнего дня.
Пальцы Ши Цзиньняня, поглаживающие лодыжку, замерли. У него появилось дурное предчувствие.
Через пятнадцать минут Ши Цзиньнянь смотрел на экран своего телефона, где был первый пост Цзян Мяня.
[Жареный рис от братца Няньгао. Сегодня я самый счастливый Мяньмянь на свете!]
Под текстом была фотография, на которой Ши Цзиньнянь держал в руках пустую тарелку из-под риса, стараясь изобразить улыбку.
Было видно, что Ши Цзиньнянь улыбался через силу.
Он не хотел улыбаться и не хотел фотографироваться, держа пустую тарелку.
Но Мяньмянь хотел.
Это был его первый пост, где он был сфотографирован один.
Он действительно старался улыбаться.
Но что поделать, его Мяньмянь уговорил его сфотографироваться, и он не смог отказать.
Ши Цзиньнянь молча выключил экран телефона, не смея представить, как его друзья будут смеяться, когда увидят этот пост.
Зачем он рассказал Цзян Мяню о существовании WeChat?
Ши Цзиньнянь решил пойти помыть посуду, чтобы немного отвлечься. Он взял тарелку и уже хотел выйти, как Цзян Мянь снова позвал его.
Юноша протянул телефон Ши Цзиньняню.
— Братец Няньгао, спустись вниз и добавь дядю Чжана и тётю Ван в WeChat.
Ши Цзиньнянь замер, взгляд упал на телефон. Затем, не краснея и не смущаясь, он начал обманывать ребёнка.
— Дядя Чжан и тётя Ван ушли на свидание, ещё не вернулись. Не могу их добавить.
http://tl.rulate.ru/book/5586/199017
Готово:
