— Твоя невестка говорит, что у тебя виртуальный роман, поэтому ты постоянно смотришь в телефон, — сказала бабушка.
— Ничего подобного, бабушка, тётя Сань ждёт тебя, — ответил он.
Чэнь Ваньчжэн приподнял бровь. Он ждал, когда он сам напишет сообщение?
Как обычно, бабушка, взяв завтрак, вышла из дома, и за столом остались только они вдвоём. Чэнь Ваньчжэн, покусывая соломинку от пакета с соевым молоком, нарочито небрежно спросил:
— Линьчжан, во сколько ты встаёшь?
— В пять.
— Довольно рано. Кстати, сегодня утром на дереве с жёлтыми цветами напротив твоего второго этажа появилось несколько сорок. Ты видел?
Зная, что тот не ест хворост, он купил утром цзятоу бяньжуй и переложил в чистую миску.
— Нет. Это не дерево с жёлтыми цветами, а кассия трубчатая. По-научному — золотая цепь, ещё называют «золотым дождём».
Чэнь Ваньчжэн понимал, что Юэ Линьчжан притворяется наивным, и усмехнулся:
— Ладно, запомнил — «золотой дождь». А сорок ты слышал сегодня утром?
— Нет, спал крепко.
— Ты же сказал, что встал в пять? Сороки начинают кричать в половине шестого и кричат до шести. Жаль, что ты пропустил. Кстати, зачем ты так рано встаёшь? Хочешь встать рядом с солнцем?
— Читаю. У меня привычка утреннего чтения. Утром мозг активен, мысли ясные, легче запоминать.
Чэнь Ваньчжэн хихикнул:
— Да ну? Значит, ты действительно «ничего не слышишь за книгами, кроме мудрости древних»?
Юэ Линьчжан промолчал. Чэнь Ваньчжэн получил улыбку и понял, что пора остановиться.
— Что это так вкусно пахнет?
— Цзятоу бяньжуй. Похоже на пельмени, родом из деревни Цзятоу уезда Пиннань. Называют их цзятоу бяньжуй.
Чэнь Ваньчжэн взял другую миску, зачерпнул один и положил в рот. Тесто тонкое, как бумага, начинка сочная и хрустящая. При приготовлении фарш вручную отбивают до клейкости, подают с особым костным бульоном, и во рту сразу разливается аромат.
— Очень вкусно. Я не съем всё, давай разделим?
— Ешь сначала, если не доешь — отдашь мне.
— У нас в семье только жёны оставляют мужьям. Ты хочешь разделить сейчас или чтобы я оставил тебе?
Простак снова покраснел и очень серьёзно оправдывался:
— Если ты точно не доешь, то давай сейчас. Бяньжуй теряет вкус, если постоит.
— Ты прав, — Чэнь Ваньчжэн улыбнулся с видом пай-мальчика и переложил себе чуть меньше половины. — Я думал, ты переживаешь из-за моей шутки. Не волнуйся, даже если ты не муж, можешь доедать за мной. Надо беречь еду.
Простак, как чурбан, не поддавался на его слова и только сказал:
— Ешь медленнее, горячо.
Дальше шутить было бы уже не шуткой, а домогательством, и Чэнь Ваньчжэн молча доел.
Наевшись на семь десятых, он потёр живот и спросил:
— У тебя есть время позже?
Юэ Линьчжан ел молча, разрывая хворост на кусочки и опуская их в суп с бяньжуй.
— Починить дверь? После завтрака сначала пойдём к ручью стирать.
— Почему к ручью? Разве нельзя из колодца?
— Можно. Бабушка стирает у ручья десятки лет. В проточной воде бельё чище. Нельзя нарушать её привычки, тем более оставлять стирку пожилому человеку…
— Ладно, — перебил его Чэнь Ваньчжэн. — Пойдём, я с тобой. Сейчас схожу за вещами.
Ручей был далековато, идти минут десять. Бабушка сегодня не пошла — плохо спала и рано встала, Юэ Линьчжан уговорил её отдохнуть. Чэнь Ваньчжэн шёл за ним, неспешно, с пустыми руками, а его одежда была в ведре Юэ Линьчжана.
Дорога была мокрой, и он заметил, что этот городок, кажется, всегда сырой: утренняя и вечерняя роса, а теперь ещё и извилистые мокрые следы — наверное, кто-то нёс воду и расплёскивал. Группа утят, перепутав маму, неуклюже ковыляла за старой курицей.
Сердце Чэнь Ваньчжэна растаяло. Он сорвал травинку и засунул её в уголок рта, небрежно спросив:
— Эй, а откуда твоя виртуальная девушка?
— Нет никакой виртуальной девушки. Зачем спрашиваешь?
— Просто подумал, что ты умеешь готовить, убираться, стирать… Наверное, какая-то девушка тебя всему научила? Я, например, во всём посредственен.
— Меня учили, но не «дрессировали».
Чэнь Ваньчжэн заинтересовался:
— Бывшая?
— Моя мать. Родители много работали, бабушка с дедом жили в деревне, меня с детства учили всё делать самому. В восемь лет я уже готовил, в десять оставался один дома. Они жили в общежитии и приезжали раз в неделю.
Чэнь Ваньчжэна вдруг тронула эта история. У каждого своя жизнь.
— Твоя мама хорошо тебя воспитала.
— Да, — Юэ Линьчжан быстро сменил тему. — Значит, по-твоему, тебя никто не «дрессировал»?
Вот хитрюга, использует его же слова против него.
— Нет. Но даже если бы и был, никто бы меня не «дрессировал». Я делаю, что хочу.
Юэ Линьчжан вдруг усмехнулся.
— Да? Это пока рано говорить.
Сначала послышался журчащий звук, и перед ними появился извилистый ручей. На берегу сидели женщины, стиравшие бельё, и появление Юэ Линьчжана и Чэнь Ваньчжэна прервало их болтовню. Теперь они говорили о них.
— Это Линьчжан?
— Точно он! Вчера тётя Юэ водила его в лавку у баньяна и всем показала.
Юэ Линьчжан вежливо поздоровался.
Чэнь Ваньчжэн сидел на камне и смотрел, как тот стирает. Тётушки болтали без умолку, а он отвечал учтиво. Чэнь Ваньчжэну стало скучно, и он пошёл вверх по ручью собирать камешки. Отполированные водой, они были гладкими, с текстурой нефрита и блеском самоцветов.
Выбрав два понравившихся, он сунул их в карман и вернулся. Женщины всё ещё говорили. Оказалось, Юэ Линьчжан приехал, чтобы ремонтировать дома в деревне, и Чэнь Ваньчжэн несколько раз услышал слова «бесплатно».
— Ты в городе за день ремонта берёшь несколько сотен, да? — спросила одна бабушка.
Юэ Линьчжан ответил:
— Примерно. Рабочая сила дёшево стоит.
— Значит, и нам надо платить по этому тарифу. Ты тратишь время, трудишься, нельзя не брать деньги, нам будет неудобно.
Они спорили об этом добрый десяток раз, и наконец разговор перешёл на Чэнь Ваньчжэна.
Десяток взглядов вдруг уставились на него. Он машинально потрогал лицо — может, что-то на губах?
— Это господин Чэнь, — вовремя вмешался Юэ Линьчжан. — Приехал в гости к родственникам, поживёт немного.
Женщина с постоянно улыбающимися глазами первой спросила:
— Молодой человек, приехал за вдохновением?
Не переставая выкручивать бельё, она добавила:
— В последнее время много художников приезжает, все к Безымянному ручью бегут. Сидят с мольбертами целыми днями.
— Да, учиться, — Чэнь Ваньчжэн улыбнулся безобидно. — Здесь и горы красивые, и вода слаще, и люди симпатичные.
Говоря «симпатичные», он намеренно взглянул на Юэ Линьчжана.
Тема сменилась, и после обмена шутками женщины закончили стирку и разошлись.
Чэнь Ваньчжэн, видя, как Юэ Линьчжан с облегчением выдохнул, подколол:
— И тебя могут вывести из равновесия?
— Да уж, слишком они душевные.
— Ты правда приехал ремонтировать дома?
— Ага.
Чэнь Ваньчжэн снял обувь, закатал штаны и зашёл в ручей ниже по течению.
Вода была прохладной. Сидя на камне, он подставил ноги потоку и сказал:
— Ты не только красивый, но и добрый.
http://tl.rulate.ru/book/5607/201888
Готово:
