После услышанного ответа Чжуан Фаньсинь неожиданно потерял всякое желание продолжать расспрашивать. От первого шока и любопытства, от радости, что догадался правильно, он вдруг перешёл к странному, неясному чувству, которое сам не смог толком объяснить.
«А какое мне вообще дело?» — подумал он.
У него самого нет пары, с какой стати так переживать за чужую личную жизнь?
Он натянуто улыбнулся и вежливо сказал:
— Вау, ну тогда желаю тебе успеха!
Гу Чжоянь уверенно ответил:
— Скорее всего всё получится. — Он обнял Фаньсиня за плечи и повёл к выходу из учебного корпуса. Свежий ночной ветер ударил в лицо, и тот, сам того не желая, добавил: — Потому что, похоже, он тоже меня любит.
Фаньсинь резко повернул голову:
— Что?! Серьёзно?! — его мозг мгновенно выдал имена: Цинь Вэй? Ван Чужань? Да они что, совсем без стыда?!
Он вырвался и, не желая больше слушать, быстро зашагал вперёд:
— Не рассказывай мне больше!
Гу Чжоянь шёл следом, улыбаясь. Под жёлтым светом уличных фонарей его фигура выглядела почти призрачной, а спина Фаньсиня, упрямо спешащая вперёд, казалась забавно смущённой.
С этого дня Чжуан Фаньсинь больше не задавал вопросов о чувствах Гу Чжояня. Если бы можно было повернуть время назад, он хотел бы вернуться в тот самый момент в кинотеатре и заткнуть ему рот горстью попкорна, пока тот не успел ляпнуть лишнего.
Но даже если язык он держал за зубами, тело всё равно его предавало: он невольно поглядывал на Цинь Вэя и Ван Чужаня, пытаясь уловить хоть какие-то признаки «романа». Но ничего подозрительного не было. «Странно, — думал он, — ведь в интернете пишут: влюблённость как чих — невозможно сдержать!»
Не успел он докопаться до истины, как Гу Чжоянь внезапно взял трёхдневный отпуск. А если главный герой отсутствует, то и наблюдать за «главными героинями» уже бессмысленно.
…
В среду вечером школу обработали дезинфицирующим раствором, занятия отменили, всех отпустили пораньше. Когда Фаньсинь пришёл домой, на улице ещё было светло. Мать, Чжао Цзяньцю, перебирала овощи на кухне. Он вымыл руки и принялся помогать.
— Возвращалась с работы и встретила Гу, он с собакой гулял. Почему он в школу не ходит? — спросила она.
— У него дома специально наняли учителя, который прилетел к ним заниматься. Поэтому он взял три дня отпуска, — ответил Фаньсинь и тут же поник. — Мам, знаешь, он уже всю школьную программу прошёл.
Чжао Цзяньцю удивлённо подняла глаза:
— Правда?
— Страшно, да? — кисло усмехнулся Фаньсинь. — Я вот считаю, что это ужасно.
— Да ладно, — сказала мать. — Ты и так всё время таскаешь его расспрашивать по задачам. Это ты у него выгоду получаешь.
— Я, между прочим, экономлю тебе деньги на репетиторов! — возмутился Фаньсинь. Чтобы сменить тему, он с довольным видом добавил: — Мам, мою заявку на конкурс ACC одобрили! Так что собирайтесь с папой!
Конкурс проходил в Лос-Анджелесе. Можно было полететь всей семьёй и заодно навестить бабушку с дедушкой.
— Я так по ним соскучился, — сказал Фаньсинь. — Каждый раз, когда туда приезжаю, не хочется уезжать.
Отец, Чжуан Сяньян, вынес на стол блюдо со свежими крабами и заметил:
— Если потом учиться поедешь в Лос-Анджелес, можешь жить у них, пока не выгонят за то, что надоел.
— Это ты надоедливый, — буркнул Фаньсинь.
Он расщёлкнул краба, отломил лапку и на миг задумался. С трёх лет он занимался рисованием, а когда бабушка с дедушкой впервые свозили его в ювелирную мастерскую, он влюбился в сверкающий блеск камней. С тех пор, узнав слово «мечта», он твёрдо решил стать ювелирным дизайнером.
Теперь он учился во втором классе старшей школы. Если на конкурсе займёт высокое место, сможет быстрее подать документы на учёбу за границей. Но каждый шаг к мечте означал и шаг дальше от всего привычного. Он боялся думать об этом.
Мать словно почувствовала его сомнения:
— А если уедешь, кого тебе будет труднее всего оставить?
— Ну, конечно, Пэй Чжи, — поспешил ответить отец. — Ещё, пожалуй, Ци Нань. Хотя он и со старостой неплохо ладит.
Фаньсинь промолчал. Механически ел крабовое мясо, а в голове одна за другой мелькали лица друзей. Но плёнка вдруг замерла на одном кадре: Гу Чжоянь, небрежный, будто усмехающийся. Самый «короткий» знакомый, но образ всплыл первым.
«Если я уеду, будет ли он скучать?»
Скорее всего — нет. Он ведь и бывшую девушку через месяц забыть мог, и за неделю новую себе найти. Такой человек не станет переживать о каком-то соседе, который только и делает, что донимает его вопросами по урокам.
«Да и ладно, может, он сам раньше уедет», — подумал Фаньсинь и вернулся к крабам.
После ужина он сложил несколько крупных штук в контейнер и отнёс старику Сюэ. Гу Чжоянь был на втором этаже за занятиями, они не пересеклись.
…
На следующий день утром Фаньсинь поехал в школу один. «От богатого к скромному трудно привыкнуть, — думал он. — Раньше в одиночку ходить было нормально, но теперь без компании будто после расставания».
Чтобы хоть немного развеселиться, он свернул в кондитерскую, купил себе два свежих яичных тарталета. Один съел по дороге, второй решил оставить для Ци Наня.
Но, проходя через школьный садик, он наткнулся на заведующего дисциплиной.
— Чжуан Фаньсинь! — остановил тот. — Почему лестницу, которую ты должен убирать, никто не чистит? Уже второй класс, а обязанности забросил?
Фаньсинь опешил:
— Нет, что вы! В понедельник я убирал!
— Сегодня уже четверг, — строго сказал тот. — Сходи и сам посмотри — там окурков целая куча.
— Это не я курил! — поспешил оправдаться Фаньсинь.
— Я и не говорил, что ты, — устало вздохнул директор. — Но ты отвечаешь за порядок. Ещё раз найду — получишь выговор.
Под насмешливые взгляды проходящих мимо учеников Фаньсинь с мрачным лицом пошёл подметать. Окурков было штук семь — явно не один человек постарался.
В обед он с Ци Нанем и старостой снова заглянул туда — и нашли три новых окурка.
— Это кто же так? — вздохнул Фаньсинь. — Надо директору написать, чтобы камеры поставили.
— Даже если поставят, это не быстро, — заметил староста. — Пока только поймать с поличным можно.
Ци Нань предложил:
— Значит, будем дежурить каждый перерыв.
Фаньсинь застонал:
— А почему я? У меня и так дел полно! — Он всё же собрал окурки и пробурчал: — Этот Фэн нюх у него тонкий — говядину за версту чуял, а дым — не видит!
В итоге они решили дежурить по очереди.
К вечеру, делая обход, Фаньсинь и Ци Нань наконец увидели у стены силуэт. Подошли — и едва не упали: это был сам Фэн, тот самый заведующий дисциплиной! Тот просто проверял место.
Разочарованные, они вернулись. Но на последнем перерыве Фаньсинь всё же почуял дым. Подошёл — пятеро старшеклассников курили в темноте.
— Эй, здесь не курят, — сказал он.
— А тебе какое дело? — ответили.
Он не растерялся:
— Хотите — курите на стадионе. Там и место просторное, и бросать окурки удобнее.
Смех с другой стороны прозвучал зловеще.
В следующий миг его за грудки прижали к стене. Он едва не потерял сознание от удара. Парни, посмеиваясь, ушли, а он, шатаясь, вернулся в класс.
— Что с тобой?! — ахнули одноклассники.
Он всё рассказал, но было уже поздно. На уроке сидел понурый, с рассечённой бровью и ссадинами.
После занятий телефон завибрировал: сообщение от Гу Чжояня.
«Захвати мне задания на сегодня».
Фаньсинь ответил: «Хорошо».
Через минуту пришло ещё: «Вчерашние крабы были вкусные. Сегодня дед пиццу испёк, возьми кусочек».
Фаньсинь улыбнулся: «Хорошо».
Пауза. И третье сообщение:
«Что случилось? Расскажи».
Он прикусил губу, и, словно нашёл опору, написал:
«Я такой неудачник сегодня ><».
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/5296/178430
