С другой стороны, Чуцзянь Я готовился к съёмкам и записи нового клипа.
Особенность соревнования «Rock’n’roll» в отличие от обычных рок-фестивалей заключалась в том, что каждая команда во время выступления могла использовать дополнительную проекцию клипа. Это усиливало эмоциональное погружение и визуальное восприятие песни. Завершённость клипа также учитывалась в оценке рок-силы, составляя 20% от общего балла.
Менеджер Вэнь Юйфу уже отправил сообщение:
[Всё забронировано, приходи скорее. Опоздаешь — убью всех]
Чуцзянь Я…
Слишком жестоко.
На этапе предварительного и первого отбора был открыт только корпус E Ши Лэ Юань. Бесплатная студия, предоставленная организаторами, располагалась на верхнем этаже здания E, под открытым небом, что упрощало декорации и освещение.
Чуцзянь Я сегодня был облачён в белый плащ, снова полностью скрыв себя. Съёмки на открытом воздухе были слишком экстремальными для человека с альбинизмом, и, за исключением необходимого для рока, он не собирался подвергать себя воздействию солнечных лучей.
Он поднялся на лифте вместе с Юй Су.
Первое, что он увидел, открыв дверь, был Вэнь Юйфу, который в зоне отдыха активно общался с оператором и декоратором.
— Очень приятно познакомиться, господин Гу! — с улыбкой сказал Вэнь Юйфу.
— Не стоит церемониться, — ответил Гу Лаоши.
— Мы уже загрузили концепцию и желаемый эффект для «L&Guest», вы получили их? — мягко спросил Вэнь Юйфу.
— Дайте посмотреть… Сцена с ледяным замком? Величественный, возвышающийся, примерно 20 секунд, с падающим снегом и солнечным светом, чтобы передать эпичность средневековой эпохи? — сказал Гу Лаоши.
Вэнь Юйфу поправил очки и улыбнулся ещё мягче:
— Да, возможно, потребуется много постобработки. Надеюсь, вы уделите внимание нашим ребятам.
Чуцзянь Я почувствовал лёгкую вибрацию телефона и снова взглянул на загоревшийся экран.
[Сообщение от Вэнь Юйфу: Опоздаешь — убью!!! Я вижу Слипа, приходи немедленно!!! /нож/нож/нож]
Чуцзянь Я…
Он поправил капюшон плаща, мягкий белый мех коснулся его щеки, словно нежный лепесток сакуры.
Собираясь направиться к месту съёмок, он вдруг остановился.
— Ворон, — справа раздался спокойный голос Юй Су, который шёл рядом и внезапно заговорил.
— ? — Чуцзянь Я повернулся к нему с вопросом.
Взгляд скользнул в сторону, и он увидел, как Юй Су остановился, словно сделав внутренний вдох, и медленно протянул руку.
Длинные, тонкие пальцы, идеально подходящие для игры на электрогитаре, держали яркую длинную серёжку-подвеску из красного хрусталя. Каплевидный красный кристалл, словно призма, отражал ослепительный свет дня, почти обжигая глаза своей роскошной яркостью. Её дополняла тонкая струящаяся бахрома, ещё более мягкая и изящная, чем шёлк.
— Можешь надеть это? — спросил Юй Су.
Чуцзянь Я слегка наклонился:
— Что это?
…
Три месяца назад, в конце года, в романтический канун Рождества.
Влажный снег падал на улицы, украшенные рождественскими витринами, как белые розы, ослепительно и прекрасно. Круглые снеговики стояли рядом с омелой, украшенной красными бантами, с морковными носами и тёплыми клетчатыми шарфами, их короткие чёрные веточки торчали по бокам.
Юй Су уже некоторое время был частью «L&Guest» и постепенно привык к образу жизни, который включал учёбу, послешкольные репетиции в подвале и подготовку к новым выступлениям. Он был равнодушен к праздникам, слишком занятый учебой и музыкой, и окружающие редко упоминали о Рождестве.
По пути в подвал, проходя мимо маленького ювелирного магазина, он машинально взглянул в чистые витрины и увидел серёжку с красной бахромой, висящую на самом видном месте. Она была красивой, словно покрытая снегом.
Юй Су остановился, снял наушники, в которых играла громкая тяжёлая музыка. Сняв их, он вдруг почувствовал, как ворвавшийся шум улицы и лёгкий звон в ушах, словно снег, обволакивали его холодом.
Его взгляд задержался на изысканном и дорогом красном камне.
Перед его глазами предстали глаза Чуцзянь Я: ярко-красные, как элитное красное вино, сияющие, насыщенные, переливающиеся.
Он открыл дверь и услышал звон колокольчика в снегу.
— Bonjour, monsieur. Bienvenue, — приветствовал его продавец на французском, с теплой улыбкой.
Оказалось, это был французский ювелирный магазин.
Продавец подошёл, говоря на беглом французском и сбивчивом китайском, задавая вопросы с дружелюбием и энтузиазмом.
Юй Су, благодаря урокам французского от родителей, уловил лишь ключевые слова.
— Нужна ли вам помощь? В этом сезоне у нас проходит рождественская акция, мы предлагаем лёгкие украшения с хрустальными сердечками и браслеты из розового золота с омелой. Ах, вы, кажется, ещё учитесь? Если хотите подарить что-то родителям, мы можем порекомендовать…
— Нет, спасибо, — его взгляд всё ещё был прикован к серёжке.
Эта длинная серёжка с красным кристаллом… Она, должно быть, подойдёт Ворону.
— Не нужно, — его голос звучал сонно и равнодушно. — Упакуйте, пожалуйста, эту серёжку.
…
Выйдя из магазина с аккуратно упакованной коробкой, Юй Су почувствовал лёгкое замешательство.
Он всегда избегал социальных взаимодействий, словно окружая себя невидимым барьером, отделяющим его от остального мира. Никто не был для него достаточно хорош, достаточно талантлив, и любая беседа казалась менее ценной, чем возможность побыть наедине с собой.
Доучившись до старших классов, он не имел опыта дружбы. Это было словно пустое, застывшее отвращение.
Поэтому он не знал, как дарить подарки в частном порядке, и не считал себя тем, кто мог бы подарить что-то Чуцзянь Я на Рождество.
У Чуцзянь Я было слишком много друзей. Если «Юй Су» был всего лишь одним из сотни друзей «Чуцзянь Я», то «Чуцзянь Я» был единственным и самым ценным другом для «Юй Су».
Неравные отношения… Как же в таком случае дарить подарки?
… Дарить подарки оказалось таким сложным делом.
Он держал в руке серёжку стоимостью более сорока тысяч, почти равную его электрогитаре, и чувствовал себя крайне озадаченным.
http://tl.rulate.ru/book/5500/186986
Готово:
