— Ходи на работу как обычно, неужели будешь жить со мной полгода, если я столько проболею? — первым завёл разговор Чэн Ин.
Чэн Шэн колебался, но Шан Сыю взял инициативу в свои руки и нанял надёжную сиделку. Болезнь Чэн Иня затянулась, до смертельного исхода дело пока не дошло, но и улучшений не было, так что он просто лежал в постели, иногда греясь на солнце, не забивая голову лишними мыслями. За время болезни Чэн Ин даже поправился на несколько килограммов, а Чэн Шэн, напротив, больше не мог позволить себе худеть — каждый вечер Шан Сыю таскал его на ужин, а потом и на ночной перекус, не допуская и полукилограммовой потери веса.
К концу февраля Чэн Иня наконец выписали из больницы, и Чэн Шэн, что было редкостью, искренне обрадовался — дома всё-таки лучше.
Чэн Ин тоже был рад вернуться домой. Осмотрев жилище, он остановил взгляд на настенном календаре и вдруг спросил:
— Разве через два дня тебе не исполнится восемнадцать?
Чэн Шэн, задумавшись, уставился на календарь и пробормотал:
— Ага…
— Чуть не забыл.
Под «забыл» Чэн Шэн имел в виду, что чуть не упустил важное дело: он договорился с тату-мастером о сеансе. Тем самым, что наколол ему когда-то ветку камелии. Мастер сказал, что знал — Чэн Шэн ещё вернётся, но не ожидал, что так поздно. Чэн Шэн понял, что тот ошибся, приняв его за того, кто делает тату ради статуса.
На внутренней стороне левого запястья, чуть ниже сгиба, Чэн Шэн выколол заглавную букву «U» тёмно-зелёной, почти чёрной краской. Сейчас стояла пора длинных рукавов, так что новую татуировку можно было какое-то время скрывать.
Он хотел сохранить её в тайне, чтобы Шан Сыю обнаружил её случайно!
В день рождения Чэн Ин накрыл стол, купил торт и сварил яйца, но подарка не было. Задув свечи и загадав желание, Чэн Шэн спросил:
— Пап, а где мой подарок?
Чэн Ин ещё не успел подготовить то, что задумал, — он хотел сделать сюрприз как раз к дню рождения сына, но болезнь нарушила планы.
— Ты уже взрослый, а ведёшь себя как ребёнок, выпрашивая подарки, — отмахнулся он.
Чэн Шэн, округлив и без того большие глаза, покорно ответил:
— Ладно, можно без подарка. Главное, чтобы ты был в порядке.
Теперь они могли говорить на такие темы без прежней напряжённости. Чэн Ин отхлебнул вина и, покачав головой, сказал:
— Всё в порядке, хватит переживать.
Чэн Шэн сделал вид, что застёгивает рот на молнию, лишь бы отделаться.
После ужина, когда совсем стемнело, Чэн Шэн на цыпочках спустился вниз, собираясь к Шан Сыю. Он не решился сказать отцу, что не вернётся домой, предпочитая сначала сделать, а потом объясняться.
Ночной ветер был колючим, но Чэн Шэн, горячий от природы, не стал кутаться. В отличие от Шан Сыю, который ждал его в пальто. Чэн Шэн, не в силах сдержать радость, подпрыгнул и впрыгнул в объятия Шан Сыю, уткнувшись носом в воротник его пальто.
— Не боишься, что кто-то увидит? — Шан Сыю вытащил его из объятий, велев вести себя прилично хотя бы до машины.
Чэн Шэн застенчиво улыбнулся:
— Боюсь… Но всё равно хочу обнять тебя.
Шан Сыю слегка усмехнулся и кивнул.
Вернувшись в квартиру, Шан Сыю не спешил вручать подарок, а Чэн Шэн не спрашивал, покорно следуя за ним в гостиную. Там, в уголке у лестницы, стояло новенькое пианино — чёрный корпус переливался под светом, и Чэн Шэн от изумления даже прикусил язык.
— Э-э… я не умею играть… — Чэн Шэн не знал, что чувствовать. Пианино выглядело настолько дорогим, что казалось непозволительной роскошью для такого, как он.
Шан Сыю провёл пальцем по его опустившимся уголкам губ, снял пальто, обнажив обтягивающую чёрную водолазку, которая подчёркивала длину его шеи. В этой минималистичной одежде он сел за инструмент. Чэн Шэн наблюдал, как его руки касаются клавиш, а свет хрустальной люстры окутывает его, превращая в воплощение элегантности.
Звуки пианино рассыпались, словно выпуская в воздух стаю белых голубей. Чэн Шэн стоял и смотрел, как Шан Сыю играет, восхищаясь тем, насколько тот талантлив. Нахваливая про себя, он перевёл взгляд на его профиль, и взгляд его, полный обожания и ненасытности, скользил по силуэту Шан Сыю в свете ламп, а он сам сглотнул.
Когда мелодия закончилась, Шан Сыю встал и позвал:
— Иди сюда.
Чэн Шэн подошёл не слишком уверенно, и едва приблизившись, был резко притянут. Его бёдра нечаянно надавили на клавиши, вызвав низкий гул. Чэн Шэн вздрогнул, оказавшись зажатым между пианино и Шан Сыю, и в замешательстве упёрся ладонями в клавиши, издав резкий звук. Виновато оглянувшись, он понял, что потерял равновесие из-за того, как крепко держал его Шан Сыю.
— Прости… — прошептал он, скорее обращаясь к инструменту, и попытался убрать руки. Но Шан Сыю ловко поймал его запястья, оставив ладони прижатыми к клавишам в неестественном положении.
— Я научу тебя играть, — прошептал Шан Сыю, их лица почти соприкасались.
Чэн Шэн прижался к нему, спиной к пианино. Его руки были вывернуты так, что запястья смотрели внутрь, а пальцы — наружу, и поза эта мало походила на ту, в которой обычно учат музыке.
Шан Сыю, сжимая его пальцы, сгибал их и водил по клавишам, извлекая короткие ноты.
http://tl.rulate.ru/book/5581/198124
Готово:
