— Чжоучжоу, можно войти? — Лу Иньтин, с рюкзаком за спиной, постучал в слегка приоткрытую дверь мастерской.
Прислуга открыла дверь и улыбнулась ему. Лу Иньтин кивнул в ответ.
Цзян Сюйчжоу стоял перед мольбертом в тапочках и домашней одежде, его взгляд был рассеянным, словно он только что проснулся. Он пил лекарство, помешивая его ложкой, и смотрел на черно-белый набросок перед собой.
— В следующий раз заходи без стука, — он поднял глаза, мельком взглянув на вошедшего Лу Иньтина.
Лу Иньтин поставил рюкзак в сторону. — Хорошо.
— Мама сегодня занята, — Лу Иньтин повернулся к Цзян Сюйчжоу, объясняя свой визит, — но мне не хотелось оставаться дома, так что я решил тебя потревожить. — Он взглянул на цифровые часы: было около часа дня. — Ты уже поел?
Он с любопытством посмотрел на лекарство в руках Цзян Сюйчжоу. Запах трав был резким, но выражение лица Цзян Сюйчжоу оставалось спокойным.
Вспомнив, что Цзян Сюйчжоу любит сладкое, Лу Иньтин неуверенно спросил: — Ты чем-то заболел? Это лекарство, наверное, очень горькое?
— Простуда, — голос Цзян Сюйчжоу действительно звучал хрипло, ниже обычного, и даже его речь казалась менее резкой.
Лу Иньтин задавал слишком много вопросов, и темы его разговора постоянно менялись. Цзян Сюйчжоу допил лекарство, сел и ответил по порядку: — Нет, не ел. Лекарства обычно не бывают сладкими.
Лу Иньтин порылся в рюкзаке, но он не любил сладости, так что ничего не нашел.
Цзян Сюйчжоу наблюдал за его действиями. — Не нужно искать, у нас дома их много.
Только тогда Лу Иньтин вспомнил об этом и, сказав — ладно, тихо сел рядом с Цзян Сюйчжоу.
Он хотел спросить, не голоден ли тот, но, увидев, как Цзян Сюйчжоу, подперев подбородок, пару секунд смотрел на набросок, а затем, потеряв интерес, сменил холст и отправил сообщение на телефоне, решил промолчать.
Ся Сыцзинь была лишь одной из преподавателей, которые занимались с Цзян Сюйчжоу в течение дня, но она взяла выходной, так что Цзян Сюйчжоу вызвал модель. Молодой человек, похожий на студента, с приятной внешностью. Цзян Сюйчжоу взял кисть и коротко объяснил, какую позу он хочет. Большинство художников долгое время не могут выработать устойчивый стиль. У Цзян Сюйчжоу было много занятий с преподавателями: от известных художников до представителей малоизвестных направлений. Он сам, видимо, все еще находился в поиске и сейчас работал в реалистичной манере.
Цзян Сюйчжоу погрузился в рисование. Лу Иньтин наблюдал за ним около получаса, считая, что работа уже почти завершена (по крайней мере, она была гораздо лучше его собственных попыток). Он начал клевать носом. Цзян Сюйчжоу был прав: у Лу Иньтина не было таланта к рисованию, да и интерес был не слишком сильным. Он почти заснул.
— Сними рубашку, — неожиданно сказал Цзян Сюйчжоу.
Лу Иньтин мгновенно проснулся.
Он резко поднял голову. Цзян Сюйчжоу вышел из состояния погруженности и посмотрел на ошеломленное лицо Лу Иньтина.
— Не тебе, — спокойно сказал Цзян Сюйчжоу.
Лу Иньтин покраснел. — ...Я знаю. — Он украдкой взглянул на модель: та, очевидно, была профессионалом и сразу начала снимать рубашку.
Цзян Сюйчжоу снова повернулся к холсту. Лу Иньтин не решался смотреть на чужое тело, поэтому опустил глаза и стал изучать краски Цзян Сюйчжоу.
— Не пачкай руки, — через некоторое время Цзян Сюйчжоу взглянул на Лу Иньтина, который выдавливал краску из тюбика и смешивал цвета, и кивнул в сторону управляющего, сказав Лу Иньтину: — Выйди на минутку.
Лу Иньтин вытер руки и с недоумением спросил: — Что случилось?
Цзян Сюйчжоу спокойно посмотрел на него, его голос был ровным, с легкой прохладой. — Ты ведь знаешь, что модели иногда позируют обнаженными.
Лу Иньтин вернулся через полчаса.
Его лицо все еще было красным, особенно когда он увидел, что модель все еще застегивает рубашку и, видимо, считая его ребенком, улыбнулась ему. Лу Иньтин покраснел еще сильнее и лишь кивнул.
Цзян Сюйчжоу отлично уловил настроение. Лу Иньтин смотрел на его картину, думая, что она похожа на черно-белую фотографию.
С резким звуком Цзян Сюйчжоу сорвал картину с мольберта и бросил ее в сторону.
Это означало, что он отказался от работы, даже не удосужившись завершить раскрашивание.
Лу Иньтин замер.
— Модель недостаточно профессиональна, позы и выражения лица выглядят наигранно, — видя замешательство Лу Иньтина, Цзян Сюйчжоу объяснил.
Однако...
Цзян Сюйчжоу окинул Лу Иньтина взглядом с головы до ног и вдруг подумал, что Лу Иньтин на самом деле мог бы быть хорошей моделью: его выражения были естественными, все эмоции читались на лице, без малейшей наигранности.
Лу Иньтин понял значение его холодного взгляда. — Я...
— Ты хочешь стать моей моделью?
Уголок губ Цзян Сюйчжоу слегка приподнялся. Он слегка повернул голову, наблюдая за смущенным выражением Лу Иньтина.
Лу Иньтин, конечно, не имел этого в виду, и Цзян Сюйчжоу знал это. Но он намеренно задал этот вопрос, зная, что Лу Иньтин по своему характеру не сможет отказать.
И действительно, Лу Иньтин долго колебался, обдумывая, и затем осторожно спросил: — А можно не полностью обнаженным?
Он тут же подумал, что это, вероятно, непрофессионально, и опустил голову, подыскивая слова для отказа.
Они знакомы уже больше года. Отношения между детьми просты, а для Лу Иньтина, у которого мало друзей и который редко сам ищет общения, Цзян Сюйчжоу стал важным и особенным другом.
Цзян Сюйчжоу, вероятно, чувствовал то же самое. Хотя его отношение никогда не было явным.
— Даже если бы ты захотел, я бы не стал, — Цзян Сюйчжоу секунду смотрел на его лицо, сначала отказавшись.
Лу Иньтин поднял глаза. — Я даже не могу быть моделью?
— Не в этом дело.
Но Цзян Сюйчжоу не стал объяснять, что он имел в виду, а просто отдал приказ: — Садись туда.
http://tl.rulate.ru/book/5584/198524
Готово:
