— Я тебя разбудил? — спросил Цинь Цин.
— Учуял запах, — сказал Фэн Цун, стоя в дверях и потягиваясь.
— У той борзой наверху нос не такой чуткий, как у тебя, — сказал Цинь Цин, вылавливая лапшу из кастрюли. — Возьми, я достану палочки.
Фэн Цун дотронулся до миски:
— Очень горячо.
— Там есть прихватки, — не успел договорить Цинь Цин, как Фэн Цун уже понёс миску. Со стола раздался глухой стук, как будто он её бросил.
— Заодно принеси тряпку, — крикнул Фэн Цун из другой комнаты. — Суп пролился!
Лапша показалась Фэн Цуну немного пересоленной. Он доел половину и встал, чтобы налить два стакана воды.
— Соли много положил? — поднял голову Цинь Цин.
Фэн Цун покачал головой:
— Просто хочу пить.
Цинь Цин съел ещё пару кусочков. Он не мог определить, правду ли говорит Фэн Цун. Сейчас его язык был онемевшим, он совсем не чувствовал вкуса, а соль добавлял, полагаясь только на опыт.
— Вчера... — Цинь Цин положил палочки. Его бесполезный мозг наконец начал работать после тарелки углеводов.
Притворяться слепым неправильно.
Нельзя продолжать притворяться.
— Вчерашнее... прости, — медленно сказал Цинь Цин.
Фэн Цун сделал глоток воды и поставил стакан:
— Ничего.
— Ты даже не спросишь, за что я извиняюсь?
— Спрошу, — сказал Фэн Цун. — Так за что ты извиняешься?
— За то, что позвонил тебе ночью, отвлёк от дел, — сказал Цинь Цин.
— А, — кивнул Фэн Цун. — На самом деле я...
— Я ещё не закончил, — перебил его Цинь Цин, затем замолчал на мгновение. — Это было не моё намерение. Возможно, это было моё намерение, но... не такое намерение... Я... я не настолько... Я имею в виду, я знаю, что оскорбил тебя... прости.
— Это не твоя вина, не нужно извиняться, — сказал Фэн Цун. — Ты позвонил мне, потому что доверяешь, потому что у тебя не было выбора, не потому что хотел этим что-то добиться. Я знаю.
— Но всё же это произошло.
Цинь Цин вспомнил ладони Фэн Цуна и его мягкий рот. Его тело, отдохнувшее за полдня, снова начало волноваться.
Он глубоко вздохнул несколько раз, его голос слегка дрожал:
— Брат, я люблю тебя. Но именно потому, что я люблю тебя, я действительно, действительно не хотел, чтобы это произошло.
Сказав это, Цинь Цин почувствовал, как по его щекам снова подул ледяной ветер. Как будто тысячи птиц, лесных птиц, окружили его со всех сторон, щебеча.
Рука Цинь Чжоу протянулась сквозь пение птиц, схватила его за запястье, вытащила из леса на солнечный свет, где смущение и тревога не могли спрятаться.
Он хотел закричать.
Но Цинь Чжоу заглушил его голос.
— Что случилось? — рука Фэн Цуна протянулась, похлопала его по тыльной стороне ладони.
Цинь Цин резко вздрогнул, прочистил горло. Он хотел что-то сказать, но не смог, только покачал головой.
— Чувствуешь себя лучше? — сказал Фэн Цун. — Позже ещё раз измерим температуру.
— Угу.
— Ещё хочешь спать? Поднимемся, поспишь ещё?
— Не хочу.
Фэн Цун постучал пальцами по столу, затем спросил:
— Вчера вечером, с кем ты был?
— С теми, с кем раньше работал, — ответил Цинь Цин.
— Если я попрошу тебя больше туда не ходить, ты послушаешься?
Цинь Цин заколебался.
— Я знаю, что у тебя есть свои мысли, но одно за другим происходят такие вещи, и это уже говорит о многом, — сказал Фэн Цун. — Если хочешь подрабатывать, можно найти другое место.
— Угу, — кивнул Цинь Цин.
Фэн Цун посмотрел на него:
— Не переживай слишком сильно из-за вчерашнего. С кем бы это ни произошло, всё было бы так же.
Цинь Цин вдруг растерялся:
— Кто с кем?
— С кем бы это ни произошло, всё было бы так же, — повторил Фэн Цун. — Сила воли у людей ограничена. Просто в будущем держись подальше от таких вещей.
Цинь Цин снова кивнул:
— Угу.
Подняв глаза, он вдруг заметил в гостиной чемодан:
— Что это?
— Ты что, никогда в жизни не видел чемодан?
— ...Ты же сказал, что тебе всё равно? — Цинь Цин резко встал, его голос внезапно повысился. — Ты же сказал, что это не моя вина!?
— Что ты кричишь? Садись, — сказал Фэн Цун.
Цинь Цин несколько секунд стоял неподвижно, затем снова сел.
— Ты куда-то едешь? — тихо спросил Цинь Цин. — Ты уезжаешь?
— Возьму кое-что в студию, — сказал Фэн Цун.
Цинь Цин уставился на чемодан, как будто хотел прожегать его взглядом насквозь:
— Правда?
— Угу, — ответил Фэн Цун.
— Можно открыть, чтобы я посмотрел? — мягко спросил Цинь Цин.
Фэн Цун откинулся на спинку стула:
— Что ты имеешь в виду?
— Ну, просто открыть и посмотреть, — Цинь Цин всё ещё не отводил взгляда. Его веко дёрнулось, он почувствовал зуд, почесал его, затем, опершись на край стола, встал. — Если тебе лень открывать, я сам посмотрю.
Фэн Цун тоже встал:
— Ты что, с ума сошёл?
Цинь Цин повернулся к нему:
— Мне просто интересно, что ты взял.
— Я обязан открывать чемодан перед тобой? Я обязан отчитываться перед тобой, что взял?
— Не обязан! — Цинь Цин резко повысил голос. Его рука, сжимавшая спинку стула, напряглась, вены на тыльной стороне ладони выступили, несколько раз дёрнулись. — Это твой дом, ты хозяин. Ты можешь делать что угодно. Всё, что ты делаешь, правильно. Ты можешь видеть кого угодно, ехать куда угодно, позволять кому угодно приходить и уходить, уезжать самому, любить кого угодно или не любить. Всё это правильно! Свободно!
— Закончил?
— Нет!
Цинь Цин смотрел на Фэн Цуна, его грудь быстро вздымалась. Он стиснул зубы, не отпуская их. Он боялся отпустить, как будто, если он отпустит это напряжение, всё его тело рухнет.
Через некоторое время Фэн Цун сказал:
— Ладно, не будь как ребёнок, который капризничает.
— Если ты хочешь считать меня ребёнком, считай меня ребёнком. Если тебе надоело, что ребёнок капризничает, ты заставляешь меня быть взрослым, — Цинь Цин быстро провёл рукой по уголку глаза, затем крепко сжал губы.
Фэн Цун смотрел на Цинь Цина, его горло пересохло. Он чувствовал себя виноватым. Он не хотел придумывать больше слов, чтобы обманывать или отмахиваться.
Он действительно хотел уехать. Он больше не мог оставаться с Цинь Цином под одной крышей. Он был трусом, у него не было смелости, не было самоконтроля, и он не хотел продолжать ошибаться.
Он надеялся, что у этого дела есть выход.
— Не уезжай... — хрипло сказал Цинь Цин, его тон вдруг смягчился. — Я... я сам уйду, брат.
Фэн Цун промолчал.
— Если я вызываю у тебя неловкость, дискомфорт, я уйду. Я уйду, — сказал Цинь Цин. — Это твой дом, это несправедливо.
— Я... — Фэн Цун сделал два шага вперёд, остановился перед Цинь Цином. Он поднял руку и погладил его волосы, пальцы задержались на шраме на виске. — Мне не неловко, не дискомфортно. Это не из-за тебя.
http://tl.rulate.ru/book/5617/203140
Готово:
