— Синь Ван, Синь Ван... — Чжоу Хэн несколько раз позвал его тихим голосом, но Синь Ван не ответил, и он замолчал.
Ужин подошёл к концу, и Чжоу Хэн намеренно выпил много алкоголя, отчего его щёки порозовели, а взгляд стал мутным. Синь Ван понимал, что он сделал это специально, но не стал обращать внимания.
— Не злись на меня, хорошо? — его слова всегда звучали лёгким флиртом, а теперь он взял руку Синь Вана, ту самую, что часто травмировалась, и прижал её к своему подбородку, будто выпрашивая жалость. — Не заставляй меня терять тебя из виду.
Синь Ван не мог высвободить руку и потому просто сказал:
— Чжоу Хэн, мы же уже видимся. Я не могу полностью избегать тебя, разве ты сам этого не знаешь?
— Не в этом смысл встреч, Синь Ван, — Чжоу Хэн нахмурил брови. — Ты даже не улыбаешься мне.
Синь Ван приподнял уголки губ:
— Вот, улыбаюсь. У тебя что, зрение ухудшилось?
Чжоу Хэн провёл пальцем по его губам:
— Ты злишься на меня. Из-за того, что я женился? — Он ещё сильнее сморщил лоб. — Почему именно сейчас? Я даже не знаю... как это исправить.
Синь Ван молча посмотрел на него какое-то время, но не стал отказывать ему в поцелуе.
Он привёл Чжоу Хэна к себе домой. В комнате горел яркий, почти дневной свет, и, заперев дверь, он медленно снял с себя всю одежду, пока не остался совершенно голым. Опустившись на колени у ног Чжоу Хэна, он поднял лицо и спросил:
— Ты хотел встречи вот такой, да?
Синь Ван снял даже браслет, скрывавший шрамы, и отбросил его в сторону, прижавшись щекой к его бедру. Без одежды ему было холодно, и он, словно умирающее животное, искал тепла.
— Пожалуйста. Разве ты не знаешь, что я не могу от тебя сбежать? — Он открыл ящик, где лежали оставшиеся с прошлого раза вещи. — Но я принял таблетки. Ничего не выйдет. Тебя это устроит?
Чжоу Хэн накинул на него свой пиджак и обнял.
— Не такая встреча... — его длинные ресницы, словно кисть, скользнули по шее Синь Вана, вызывая лёгкий зуд. — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Прости. Скажи, что мне сделать? Мы можем помириться? Я выполню всё, что ты скажешь.
Синь Ван хотел рассмеяться, но не смог заставить себя даже улыбнуться. Он подумал, что, как всегда, предугадал каждое слово Чжоу Хэна. Чжоу Хэн был именно таким человеком: он очень любил Синь Вана, но лишь настолько, чтобы не задумываться о разрушении брака, противостоянии семье или отказе от будущего. Впрочем, Синь Ван и сам считал, что никто не стоит таких жертв.
Он прекрасно понимал, что означали слова «почему именно сейчас злишься?» — разве ты не должен был понять это ещё в наш первый раз? Всё это — отношения без обручальных колец, молчаливо одобренные родителями, лишённые будущего. Почему ты не злился тогда? Почему не отказался? Синь Ван мог злиться только на себя. Он тоже думал, что сможет с этим смириться, что в юности у него не так уж много искренности, что он станет достаточно холодным и расчётливым взрослым.
— Не мучай меня, Чжоу Хэн, — Синь Ван всегда чувствовал тепло в его объятиях. — Я так устал. Найди себе другого. — Он никогда не говорил Чжоу Хэну «я хочу быть только с тобой», «мне будет больно, если ты женишься», ни разу не произнёс «я люблю тебя». Так хотя бы его поза не выглядела слишком жалкой. — Лучше бы я был тобой.
Чжоу Хэн ответил:
— Быть мной — плохо. Лучше будь собой.
Синь Ван усмехнулся:
— Жмот. Даже в мечтах не хочешь поделиться богатством и властью...
— Нет, — прошептал тот, чьи губы знали, как говорить правильные слова. — Если бы можно было поменяться, ты заслуживаешь кого-то лучше. Если бы это зависело от меня, я отдал бы тебе всё... Синь Ван, как ты меня любишь? Что я могу сделать, чтобы ты был счастлив?
Синь Вану стало дурно от одного этого слова — «любовь».
В конце концов Цянь Цзинь вежливо попросила гостя уйти, сославшись на то, что беременной нужно отдыхать.
— Господин Чжоу, не мешайте мне заботиться о ребёнке, — зевнула она. — Мой муж слишком волнуется и даже страдает от токсикоза вместо меня. Сейчас в доме не место другим мужчинам.
Её живот уже заметно округлился — пять-шесть месяцев. Чжоу Хэн взглянул на них, но не стал ничего говорить и быстро ушёл.
Синь Ван дождался, пока он уйдёт, и его тут же вырвало. Он шатался по дому, как призрак, и, подойдя к зеркалу, увидел, что до сих пор носит пиджак того, от кого не мог убежать. Цянь Цзинь сидела на диване и смотрела телевизор. Он подошёл к ней и прижался лицом к округлившемуся животу, где тихо плавало маленькое существо, ничего не знающее о будущем, которое ждёт его после рождения.
Цянь Цзинь спросила, что он делает, и он ответил, что хочет позаботиться о малыше.
Малыш, ты родишься счастливым? Будет ли тебя любить мама? А папа? Кем ты будешь в этой жизни? Сможешь ли ты опереться на семью, когда растеряешься? Будет ли кто-то, кто поможет тебе принять решение? Кто-то, кто всегда будет желать тебе счастья?
Синь Ван заплакал, и его слёзы пролились на ночную рубашку Цянь Цзинь.
Какой матерью станет Цянь Цзинь? А каким отцом — её молодой возлюбленный?
— Сестра... — прошептал он. — ...Мама.
Цянь Цзинь буркнула:
— Что за бред? Ролевые игры? Ты так погружаешься в образ, что аж противно.
Если бы Синь Ван мог выбирать, он бы хотел быть матерью Чжоу Хэна — чтобы отлупить его как следует ещё до того, как тот впервые совершит что-то дурное, и воспитать честным и добрым человеком.
В детстве у Чжоу Хэна был скверный характер, и семья тщательно следила за его эмоциональным состоянием, беспокоясь даже о том, как он ведёт себя в школе. Ему даже назначили «сверстника-опекуна». Чжоу Хэну не понравилось, что его выбирают за него, и он сам сделал выбор — новенький в школе нравился ему, они часто обедали вместе, так что пусть будет он.
Синь Ван был красивее других одноклассников, и его голос звучал приятнее. У Чжоу Хэна были проблемы со слухом, и голос Синь Вана оказался самым комфортным для него.
Чжоу Хэн часто проходил медицинские обследования, и хотя Синь Ван не всегда участвовал в них, ему приходилось сопровождать его. Больница находилась далеко, дорога занимала много времени, и Синь Ван обычно засыпал, положив голову ему на плечо. Так они привыкли к физическому контакту.
Большую часть времени Синь Ван был послушным ребёнком — в гостях у Чжоу Хэна он внимательно следил за реакцией взрослых и выглядел немного жалко. Но иногда он не замечал намёков самого Чжоу Хэна. Тому не нравилось, когда Синь Ван уделял слишком много внимания другим, и он говорил, что они не друзья, что Синь Ван — это «то, что родители купили за деньги». Их первая ссора произошла именно так, а после неё Синь Вана дома избили, и он больше никогда не спорил с Чжоу Хэном.
http://tl.rulate.ru/book/5626/204455
Готово:
