Готовый перевод The Things You Make Me Feel / То, что ты заставляешь меня чувствовать: Глава 4 [25k знаков]

На следующий день Элли лежала на диване и размышляла, смотря на свой телефон. Через несколько минут она пошла на кухню, налила себе стакан апельсинового сока и снова уставилась на свой телефон. Она пила свой сок маленькими глотками, борясь с собой.

В конце концов, она взяла свой телефон.

- Чем обязан твоему звонку?

- Я хотела посмотреть кое-какие цветы для свадьбы, и вспомнила, что кое-кто предложил помочь.

- Да, предложил.

- Отлично. Заеду за тобой через двадцать минут.

- Эм...

- Что-то случилось? Потому что...

- Нет! Без проблем. Но мы вернёмся до обеда, не так ли?

- Оливер, сейчас 10. К обеду мы уже давно закончим.

- Эти мои любимые, сказала флористка.

- Это микс из разных цветов. Красивый и свежий.

Элли осмотрела букет с разных сторон и вдохнула его аромат.

- Я сейчас вернусь, сказала флористка, когда появился другой клиент.

- Что думаешь? спросила Элли.

- Мне нравится.

- Что именно тебе нравится?

- Что он красивый и свежий.

Она с улыбкой закатила глаза, изображая раздражение. 

- У тебя есть собственное мнение? Может быть, оригинальная идея?

- По-моему, она всё хорошо описала.

Элли подавила смех и снова сосредоточилась на цветах. 

- Мужчины...

Оливер улыбнулся и тоже внимательно посмотрел на букет. 

- Когда свадьба?

- В январе.

- Свадьба зимой?

- Через неделю после нового года, если быть точней. А теперь помоги мне решить. Ты обещал помочь.

- В январе... задумался он.

- Тогда у нас ещё много времени. Сейчас только август.

- И что ты думаешь?

- Что нет никакой необходимости спешить с цветами, и что гораздо важнее, я голоден.

Они засмеялись.

- Что ж, она осмотрела букет.

- К сожалению, мы не уйдём без явного фаворита.

Оливер покачал головой.

- Женщины.

Элли засмеялась.

- Кстати, почему ты не взял с собой Микелу? Я думаю, ей бы здесь понравилось.

- Я хотел, но мама наложила вето. Она взяла несколько выходных, чтобы провести с ней больше времени, и хочет показать её своим подругам. 

Элли улыбнулась, заметив сентиментальный блеск в глазах Оливера. 

- Ты правда любишь её, не так ли?

- Она для меня всё.

Он достал свой телефон и написал Элис, чтобы узнать, всё ли в порядке с его дочерью.

- Разве ты не должна быть на работе? Или ты всё ещё в плохом настроении?

Он посмеялся над своей шуткой и понюхал букет.

- Как я могу работать в таком состоянии? У меня ужасный грипп, я могу заразить своих драгоценных коллег.

Они от души посмеялись.

- Мне нравится, что он... такой красочный. Похож на праздник красок, и пахнет потрясающе. Я думаю это твой фаворит.

- Да? Значит, этот букет тебе нравится больше, чем тюльпаны?

- Гораздо больше. Если бы это была моя свадьба, этот будет был бы главным украшением.

Элли изучала его лицо, пока ходила вокруг.

- Знаешь, это заставило меня задуматься.

- О чём?

- Как выглядела твоя свадьба.

Взгляд, который бросила на него Элли, не был ни хорошим, ни плохим. 

Оливер сглотнул и отвернулся, лишь бы избежать её взгляда.

- Я вернулась, сказала флористка.

- Итак, вы решили?

- К сожалению, нет. Встал выбор между этим букетом и тюльпанами.

- И то и другое отличный выбор. Вы не ошибётесь ни с тем, ни с другим.

- Я знаю, но... я хочу, чтобы всё было идеально.

- Мне знакомо это чувство. В конце концов, это важный день, не так ли?

- А что думает ваш жених? спросила флористка имея в виду Оливера.

Оливер держал подальше от сестры, надеясь, что это поможет ей остыть, поэтому не заметил ошибки флористки. Элли уже хотела исправить её ошибку, но ей в голову пришла одна мысль.

- С чего вы взяли, что он мой жених? Он может быть моим другом или... моим братом.

- Ага, конечно, засмеялась флористка.

- Нет, я серьёзно.

- С таким сексуальным напряжением между вами? Я так не думаю.

Оценивая реакцию Элли, лицо флористки быстро изменилось.

- Если я ошиблась, то приношу свои глубочайшие извинения.

Глаза Элли следили за братом, пока он осматривал другие букеты, слова флористки звучало эхом в её голове и сеяли в сердце страх.

- Вы думаете, что между нами... есть сексуальное напряжение?

- Теперь мне страшно отвечать на этот вопрос, пробормотала флористка, покраснев от смущения.

- Вы не ошиблись, он мой жених, прервала её Элли, с нетерпением ожидая ответа на свой вопрос.

- Слава богу, выдохнула флористка, радуясь, что не поставила себя в неловкое положение перед потенциальным покупателем.

- Так что насчёт напряжения?

- О конечно, теперь флористка чувствовала себя свободной, и могла высказать своё мнение.

- Я уже долго занимаюсь этим бизнесом, и сразу замечаю подобные вещи. Вам удалось напугать меня, но я знала, что не ошиблась. Это было очевидно с того момента, как вы вошли. У вас будет очень страстный брак, засмеялась флористка.

- Да? размышляла Элли, словно во сне, совсем забыв о своём брате, стоявшем рядом.

- Поверьте мне, вы оба очень страстные и легко воспламеняетесь.

Флористка снова засмеялась, прежде чем уверенно продолжить.

- Мне так жаль некоторые пары, которые часто сюда заходят. Между ними никакого напряжения, никакой искры, никакой страсти, я по своему опыту знаю, что это ничем хорошим не заканчивается. Если так до свадьбы, то что будет после?

- Да... рассеянно пробормотала Элли, размышляя о том, чувствует ли её брат это напряжение между ними.

- Чёрт, я такой голодный...

Элли очнулась и увидела рядом с собой своего брата.

- Ваша невеста ещё не закончила, так что вы можете...

- О нет, усмехнулся он.

- Она не моя...

- Ты прав, малыш, нечестно, что я заставляю тебя голодать. Мы решим всё за обедом. Идём, она взяла его за руку и потащила к выходу.

- Спасибо за помощь!

- Что всё это значит? смеялся он, пока Элли тащила его по улице.

- Ничего. И знаешь, что? Я и сама проголодалась. Что будем есть?

Оливер всё ещё пребывал в замешательстве, но хитрая уловка его сестры сработала.

- Китайскую кухню. Я так хочу её попробовать.

- Звучит отлично. Я как раз знаю хорошое место в паре кварталов отсюда. Идём.

После обеда брат с сестрой прогуливались по соседнему парку, наслаждаясь мороженным. Это была идея Оливера, прогуляться по парку, так как он был сыт обедом и погода была прекрасной. Элли, с другой стороны, едва притронулась к еде, и её обедом было мороженное. Её никогда нельзя было обвинить в обжорстве, тем не менее, она не могла игнорировать тот факт, что её и без того скромный аппетит серьёзно пострадал за последние несколько дней.

- Если бы Микела увидела нас сейчас, весело сказал он.

- Сделай одолжение, не говори ей, что мы ели мороженное. Она убьёт меня.

- Должна признаться, я в замешательстве.

- По какому поводу? Из-за цветов?

Она покачала головой и доела мороженое. 

- Насчёт того, что она убьёт тебя.

Оливер избежал её угрожающего взгляда и откусил кусочек от своего мороженого.

Элли словесно задевала его с той самой секунд, как он сел в её машину. Однако он ни разу не ответил, поскольку знал, что это её способ принять и простить его. Он кивнул на свободную скамейку.

- Хочешь посидеть?

- Зачем?

- Не знаю. На тебе каблуки. Я подумал, что ты возможно захочешь передохнуть.

- На мне всегда каблуки. Я хожу в них лучше, чем в кроссовках, с другой стороны, я не ожидала, что ты заметишь столько лет спустя.

Очередная нападка Элли прошла без сопротивления со стороны Оливера. Он сьел последний кусочек мороженного и снова написал своей матери. Возможно он уже не так хорошо знает свою сестру, но всё же знает. Она умирала от желания, ожидая что он ответит на её нападки, но он не собирался помогать ей в этом. Никакие провокации не заманят его в эту ловушку.

Они продолжали молча гулять по парку, оба напряжённые, но не в том смысле, в котором была так уверена флористка.

- Ты хоть думал обо мне? спросила Элли так, будто они разговаривали уже несколько минут.

Оливер вздохнул и посмотрел ей в глаза. 

- А ты как думаешь?

- Я не знаю, что и думать, особенно когда речь заходит о тебе.

Он указал на газон неподалёку.

- Ты не возражаешь, если мы присядем?

Он сел на траву, не дожидаясь её ответа. Элли надулась и села рядом с ним. 

Они сидели неподвижно, пока Оливер обдумывал свой ответ.

- Я часто думал о тебе. Я писал тебе больше всех. Я знаю, что это не похоже на правду, но ты всегда была у меня на уме.

- Ага, письма о вымышленной жизни были идеальным способом показать это. Не говоря уже о бесчисленных визитах.

- Знаешь, как бы мне это ни нравилось, тебе не нужно везде использовать этот сарказм. Я понимаю, что причинил тебе боль. Я знаю, что тебе нужно время...

- Годы, Оливер. Пройдут годы, прежде чем тебе удастся загладить свою вину. Возможно даже... что этого никогда не случится. Я правда не знаю.

- Возможно ты права. Возможно этого никогда не случится, но это не значит, что я не буду продолжать пытаться. Ты для меня целый мир, независимо от того, во что я заставил тебя поверить.

- Ну, удачи тебе в этом.

- Мне не нужна удача. Я уверен в этом.

- Ну хоть кто-то из нас в этом уверен.

Оливер проигнорировал призывы сестры к войне и попытался понять причину горечи на её лице.

- Я думаю, у меня есть идея, как заставить тебя простить меня, и это займёт всего несколько секунд, а не лет. Это то, что я часто делал с тобой в детстве.

- И что же это?

Он обнял её за талию с озорным блеском в глазах.

- Оливер, что ты... НЕТ! СТОП!

Элли попыталась вырваться из его обьятий, но было уже слишком поздно. Её младший брат крепко вцепился в неё, и начал щекотать её живот. Спустя пару секунд, несмотря на сопротивление, она начала смеяться от души. В какой-то момент ей удалось отбиться, но Оливер предвидел это, и внезапно то, что началось как битва щекоток, превратилась в битву подчинения, когда один пытался подчинить другого.

Изначальная игривость и безобидность давно пропала, и Элли царапала и била Оливера ногами. Она хотела причинить ему такую же боль, какую он причинил ей, и не сдерживалась. Оливер тоже уже не игрался, принимая её удары, на которые никогда не соглашался. Элли была не в себе, если думала, что сможет победить его.

Он принимал её удары, царапания и любые другие формы наказания. Он ждал, пока она устанет, но не подозревал, насколько сильно его сестра ненавидела его в этот момент. Питаясь своим гневом, она обрела второе дыхание.

- Чёрт возьми, Элли, тебе уже пора успокоиться!

Элли взяла над ним верх, когда ударила его коленом в пах. Оседлав его живот, она начала бить его, желая увидеть его мёртвым. Он должен был заплатить за эти пять лет и Микелу, но в глубине души она хотела, чтобы он заплатил ей за эти три дня. Он не имел права з...

- Элли, успокойся! Мне больно!

Понимая, что этому не будет конца, он выдержал ещё несколько ударов, прежде чем, наконец, схватил её за руку, и прижал её тело вниз, его крепкая грудь прижалась к её груди, он ждал, пока она успокоится.

Но Элли ещё не была готова сдаваться. Она извивалась и сопротивлялась, отчаянно пытаясь вырваться, чтобы наказать своего брата. Не оставляя ей и шанс, Оливер своей ногой раздвинул её ноги, нечаянно заставив её застонать. Шокированная, а затем разьярённая его наглостью, Элли попыталась оттолкнуть его, но снова застонала, когда он прижался своим телом к её телу, чтобы обездвижить её.

Элли почувствовала, как его мужское достоинство прижимается к её киске, и чуть не заплакала от того, как это приятно. Она хотела, чтобы он продолжал об неё тереться, и чтобы это длилось вечно. Она была готова лежать под ним до наступления темноты, лишь бы он продолжал это делать.

Хоть Оливер и был зол и испытывал лёгкую боль, он не мог отрицать, что начал испытывать возбуждение. Он прижимался к своей сестре-богине, и давил на неё своим телом всякий раз, когда она пыталась подняться. Это было так неправильно, что начало казаться правильным.

Её стоны были такими чувственными и возбуждающими, как во многих видео для взрослых, которые он смотрел на протяжении многих лет.

Она такая сексуальная, подумал он.

Конечно, он не в первый раз признавался себе в этом, но впервые испытывал то, чего никогда не должен был, будучи её братом.

В конце концов Элли истратила все свои силы и была вынужденно лежать под своим братом, будучи хорошей девочкой. У неё не было ни единого шанса что-либо сделать, и неважно, как сильно она злилась, поскольку Оливер всё равно был намного сильнее её. 

Они оба тяжело дышали, и Элли пыталась предпринять несколько попыток вырваться, но они оба знали, что это выдача желаемого за действительное.

Чем дольше он прижимался к ней, тем более неловко ему становилось. Не помогало и то, что задралась её футболка. Он украдкой посмотрел на её живот, отметив, как он напряжён и сексуален, прежде чем снова заглянуть в её чарующие голубые глаза. Он изо всех сил старался не обращать внимания на её пухлые губы, накрашенные ярко-фиолетовой помадой.

Элли была в ещё худшем положении, чем он. Её сердце бешено билось, и она изо всех сил старалась побороть это, но не могла отрицать, что находила мысль о мужском достоинстве своего брата между своих ног до боли желанной.

Её глаза сдались последними. Взгляд, который многие сочли бы противоречивым, был направлен на Оливера в голове которого было и так уже много мыслей. Она облизнула верхнюю губу, убедившись, что он смотрит, и прикусила нижнюю губу так, как не должна была, прямо перед своим братом.

У Оливера пересохло во рту. Он ненавидел себя за то, находил её действия возбуждающими.

- И что теперь? Ты собираешься доказать, какой ты большой жеребец? Собираешься разорвать меня напополам?

- Я, эм...

- Нерешительность в отношении меня никуда тебя не приведёт.

- Я не, эм... он судорожно сглотнул.

- Я просто... он запнулся, молясь, чтобы не сказать чего-то лишнего. 

- Ты хочешь заставить меня умолять об этом? Хочешь услышать мои стоны? Я уверена, ты годами фанатично мечтал о том, чтобы твоя сестра стонала для тебя. Ты, наверное, ещё и подсматривал за мной, как извращенец, пытаясь увидеть меня головой. Разве не так, Оливер?

О боже, у него встал... я должна немедленно остановиться.

- Я...

- Я знаю, что ты вчера подглядывал за мной. Понравилось?

- Д-да, ответил он дрожащим от смущения голосом. 

- То есть нет! Это... он сглотнул.

- Я не подглядывал за тобой. 

- Ну да, конечно. А моя грудь?

- А что с ней?

- Ты не мог оторвать от неё глаз. Я не могла поверить, что ты с таким голодом смотришь на грудь своей сестры. 

- Ты такой извращенец.

Поддразнивания Элли никак не помогли снять напряжение, которое стремительно нарастало. Оливеру было явно неловко из-за грубых намёков сестры, и Элли внезапно поняла, что зашла слишком далеко. Ей было так стыдно за то, что она пыталась смутить своего брата. Оливер пытался всё отрицать, но его возбуждённый член открыто прижимался к киске его сестры.

Элли заметила это, и повернулась так, что его член оказался прямо у неё между ног. В её голубых глазах больше не было и следа похоти, остался только гнев.

- Мы не дети, Оливер. Уже нет.

Элли с важным видом вышла из своего дома, одетая в лучшее из того, что было в её гардеробе, сексуальное летнее платье, которое с трудом прикрывало её бёдра и идеально облегало её тело и демонстрировало её соблазнительное декольте, высокие каблуки стучали по бетону, пока она шла к машине, которая ждала её уже более десяти минут. Её руку украшали несколько золотых браслетов вместе с кольцами, среди них было её обручальное кольцо.

У неё между ног был зажат большой тампон, скрытый её трусиками. У Элли не было "этих дней", всё из-за того, что она понимала, что теперь не контролирует своё тело. Она приняла меры предосторожности, и взяла с собой ещё тампонов, они лежали на дне её сумочки.

Она была возбуждена ещё сильнее, чем когда-либо после того, как недавно оставила свою киску без оргазма. За рулём сидел её близнец Джек, в машине также сидела его девушка и неожиданно Дейв. Не найдя Оливера, она испытала удивление, облегчение и разочарование, почему есть Дейв, но нет Оливера.

- Всем привет.

Они все поприветствовали её в ответ.

- Оливер? спросила она, разочарование сменилось тревогой.

Джек рассказал, что Оливер был с Микелой и попросил, чтобы его забрали последним. Джена пыталась не завидовать безупречному телу Элли, пока они ехали за Оливером обсуждая план на сегодняшний вечер.

- Почему Джейсон не пошёл с нами? спросила Джена.

- Он бы смог познакомиться с Оливером.

- Я не знаю. Он сказал, что у него какие-то планы или что-то в этом роде, ответила Элли, рассеянно глядя в окно. 

- Я представлю их друг другу на следующей неделе.

Джек заехал во двор родительского дома и дважды посигналил. Оливер быстро вышел спустя минуту с извиняющимся выражением лица. Элли смотрела, как её брат спускается вниз по лестнице, и на её лице тут же появилась улыбка похоти и возбуждения. Он был таким привлекательным в её глазах.

Его светло-каштановые волосы, такие же, как у его дочери, были аккуратно зачёсаны назад. На нём были штаны цвета хаки и синяя рубашка с короткими рукавами, под которой виднелась белая майка. От Элли не ускользнуло то, как его рубашка соблазнительно облегала его мышцы.

Ещё до того, как он сел в машину, Элли поняла, что ей придётся дать сопротивляться своему брату всем арсеналом своей воли и тампонов. 

- Всем привет, выдохнул он, садясь рядом с Элли, которая теперь была зажата между ним и Дейвом.

- Простите что задержался.

Он окинул взглядом сестру и поцеловал её в щёку. 

- Боже мой, как ты прекрасна!

Оливер говорил Элли то, что думал. Она была не из тех девушек, которых можно просто игнорировать. Она вежливо улыбнулась, глядя на дорогу.

- Спасибо.

Элли понимала то, как хорошо она выглядит и решила не позволять Оливеру смущать её, однако некоторые вещи были выше её сил. Её сердце бешено билось, в животе порхали бабочки. Джек быстро выехал на шоссе, и они поехали в город. 

Оливер чувствовал, что его сестра к нему несколько менее добродушна, но списал это на прошлые обиды за его поступки, затем он почувствовал запах её духов. Он был очень возбуждающим. Он смотрел на её тело, задержавшись на большой груди и сексуальных бёдрах, прежде чем обратил внимание на её светлые волосы.

Она распустила волосы, но в некоторых местах сделала косички. 

- Она похожа на кинозвезду, задумчиво прошептал он.

- Нет... на нимфу.

Он почувствовал возбуждения и быстро отвернулся, не желая подвергать себя испытанию, понимая, что не сможет долго игнорировать её прекрасное декольте.

- С Микелой всё в порядке? спросил Джек, нарушая тишину.

- Да. Она просто не привыкла к тому, что я оставляю её одну, вот и всё.

- Что ты имеешь в виду? спросила Джена.

- Ты что, никогда не ходил на свидания или прогулки с друзьями?

- Она, наверное, ненавидела всех твоих девушек, сказал Дейв, и они все засмеялись.

- Вообще-то нет.

- Нет, что? спросил Джек.

- Ты никогда никуда не ходил, или ей не нравились твои девушки?

- Я никогда никуда не ходил, ответил Оливер, нервно теребя красно-бело-зелёный браслет дружбы, который обвивал его левое запястье.

Элли только сейчас заметила его и вспомнила, что у Микелы на том же запястье был точно такой же браслет.

- Ты же не серьёзно? спросил Дейв, озадаченно нахмурившись.

- Ты никогда...

- Да, никогда, перебил его Оливер, чувствуя себя всё более неловко.

- Но почему? удивлённо спросил Джек, глядя на своё отражение в зеркале заднего вида.

- Давайте просто забудем это, сказал Оливер. 

- На самом деле это не так уж и интересно.

- Мне очень интересно, страшно подумать, что ты больше четырёх лет никуда не выходил, сказал Дейв.

- Ну же, Оливер, мы твоя семья, сказал Джек. 

- И ты знаешь, что должен нам.

- Выкладывай.

Оливер вздохнул, понимая, что его загнали в угол.

- Я просто... долгое время горевал, это была довольно тяжёлая проблема, так что первые два года у меня не было выбора, затем Микела просто не хотела меня отпускать. У неё был страх что я её брошу, хотя я понятия не имею, откуда он у неё взялся... так что после того, как я стал свидетелем её истерик, я просто перестал хотеть быть вдали от неё. А спустя некоторое время я и сам начал бояться расставаться с ней. Сегодня я впервые... эм... оставил её одну.

Все заметили дрожь в голосе Оливера. Все были потрясены услышанным, и то что он не оставлял своего ребёнка, даже с её бабушкой и дедушкой, было похвально и тревожно одновременно. Элли плакала, просто смотря на него. То, как он продолжал теребить свой браслет дружбы, несомненно думая о своей дочери, разрывало струны её сердца.

Элли была в слезах только от того, что смотрела на него. То, как он продолжал теребить свой браслет дружбы, несомненно думая о своей дочери, задевало струны её сердца. Она потянулась к нему и крепко сжала его руку.

- Ты не бросаешь её, прошептала она, качая головой.

- Ты меня слышишь? Ты не бросаешь её.

Он кивнул и изобразил самую фальшивую улыбку, какую только можно себе представить.

- Просто мне кажется, прошептал он в ответ.

- Что...  я просто... немного напуган.

Элли больше не могла терпеть его боль. Она обняла его и несколько раз поцеловала в щёку. Оливер обнял её и выдохнул, отпуская чувство вины. Элли целовала его то в одну, то в другую щёку, и Оливеру захотелось поцеловать её в ответ.

Элли дрожала в его объятиях, пока он отвечал ей взаимностью на каждый поцелуй, и она не останавливалась. Теперь она была вынуждена подчиняться чарам, которые овладели ею с момента его появления. Она знала, что все смотрят на них, и ещё раз поцеловала его в щёку, ожидая в ответ поцелуя в губы.

И его губы не подвели её, нежно целуя её опасно близка к её губам. Громкие вздохи Элли начали заполнять тишину в машине. Её бёдра непрерывно тёрлись друг од руга, и она ничего не могла с собой поделать, и отдавала всю себя.

Оливер испытывал нечто большее, чем просто чары. Ему нравилось то, как губы его сестры нежно целуют его, и он впервые в жизни хотел, чтобы она поцеловала его в губы.

Почему? Он не знал ответа.

Возможно дело в напряжённости момента в сочетании с годами разлуки. Он точно понимал, что делает, и испытывал вожделение к собственной сестре. Больше, чем просто вожделение, он целовал её заставляя её целовать его в ответ, заставляя её тело дрожать в его обьятиях. Как это ни печально, он не мог скрыть кое-что в своих штанах цвета хаки.

- Ладно, хватит, сказал Джек, глядя в зеркало заднего вида.

- Вы уже перебарщиваете, усмехнулся он.

Элли отстранилась, но даже не потрудилась отругать своего близнеца, как делала это обычно. Она смотрела в глаза своего брата, окаменев, моля бога, чтобы он не заметил реакции её тела. Его глаза намекнули на что-то у него между ног.

Теперь она молила об ответной реакции его тела, чтобы она могла отвлечься от чувства вины. Она украдкой посмотрела на его промежность, и вернулась к его глазам, более пристыжённая, чем когда-либо, понимая, что его тело не испытывало ничего того, что испытывало её тело.

Или она просто не смогла заставить его испытать тоже самое?

Она не была в этом уверена. Её голова и сердце находились в хаосе, полном идей, мыслей и чувств. Она отвернулась и молилась о чем-то совершенно другом. Чтобы Джек прибавил газу.

http://erolate.com/book/2337/121190