ГЛАВА 3. АССИСТЕНТ
След Поттера, ожидаемо, полностью растворился в маггловском мире. Его многие пытались найти, но безуспешно. Было даже объявлено вознаграждение тому, кто укажет его предполагаемое местонахождение. Официально Гаррис Джеймс Поттер считался магическим партнером метросексуала и прекрасного виконта Драко Люциуса Малфоя, принца финансовой империи Малфоев. Драко не пропускал ни одного приема и официального мероприятия, активно участвовал в светской жизни Великобритании.
Их совместный ребенок, очаровательный Скорпиус Гаррис, подрастал в защищенном поместье Малфой-мэнор, окруженный доверенными людьми и гувернерами. Снимки юного наследника двух родов украшали все ведущие детские издания магической Англии. Вот он улыбается первыми зубами, вот он сидит на горшке, а вот он на прогулке на руках деда, ну, и так далее: первая метла, первый пони, первый выход в свет – на детский утренник.
Его молодой отец был занят едва ли не круглосуточно в деловом мире, либо на светских развлечениях, равно как и дед. Хотя оба как-то находили время на общение с наследником. На сей раз, похоже, лорд Малфой воспитание наследника на самотек не собирался бросать. Это отметили все репортеры с редкостным единодушием.
Леди Нарцисса в свете фактически не фигурировала, если и появлялась под руку с супругом, то крайне редко. Астория же вроде вновь собралась замуж, после развода с Драко. Ее в Англии давно не видели, она проводила все время в Европе, откуда, собственно, и была родом. Но если Драко занимался делами многочисленных предприятий в Англии, то у главы империи был поистине международный размах. Его слово высоко ценилось, а переходить дорогу в делах никто не хотел. Медленно, но верно чистокровные рода возвращали себе потерянные позиции, во многом благодаря его протекции и связям. Ну и финансовой помощи, в которой, говорят, лорд Малфой никогда не отказывал. Хотя денег на пустое тоже не давал.
Империя стремительно разрасталась, обзаводясь все новыми предприятиями и протягивая свои щупальца во все новые сферы. Поговаривали, что сам министр магии ходит к лорду на поклон. И тот еще и не всегда его принимает.
Тем не менее, оба Малфоя находили удовольствие в занятиях с подрастающим Скорпиусом. Ведь он должен был вырасти достойным преемником двух родов!
Не сказать, что в магическом мире все было спокойно, время от времени, газеты кричали о каких-то рейдах тайных Пожирателей, нападающих на мирных обывателей. Правда, надо сказать, не самых состоятельных, но и не бедных, и даже помещали снимки меток Смерти. Лорд Малфой, точнее тот, кем он теперь был, подозревал, что это работа самих Светлых, потому как ни он, ни его прошлые «друзья» не могли сказать, что к ним кто-то обращался, а уж мимо-то такая информация точно не прошла бы. Но подобное происходило не слишком часто, чтобы общественность серьезно этим возмутилась. Чистокровные семьи, благодаря капиталам и связям, не только с людьми, и не только в своей стране, медленно, но верно возвращали свои позиции у руля государства, осторожно отодвигая тех, кто вырвался с пеной военных действий на главные роли в государстве совсем недавно.
Это вызывало глухое недовольство, но предъявить его было некому. Министрам и чиновникам, как всегда, были нужны средства, а кто богат, тот и прав. К этому добавлялась и магическая сила, которой не могли похвастать ни магглорожденные, ни большинство полукровок. А с таким аргументом не поспоришь – достаточно было поставить требования уровня магии для ключевых постов, и большинство вопросов отпадали сами собой...
Хотя самые известные фигуры Победы по-прежнему были если не на коне, то топтались рядом с ним.
Шли годы, о пропавшем герое стали забывать. Однако вскоре случились события, перевернувшие покой граждан магической Англии…
-оОо-
— Что тут мы имеем? – доктор Эрнст Грубер недоуменно смотрел на юношу. Того рекомендовали ему как весьма перспективного будущего врача. Казалось, он совершенно не боится находиться в таком замечательном месте, как морг. И вот, согласно собственной традиции, профессор устраивал своим ассистентам первую проверку именно тут. Допустимым считался вариант, если молодому человеку станет всего лишь дурно в процессе, тогда они могли пригодиться в помощи его исследованиям.
Это был лишь первый тест, но, пожалуй, самый важный. Исследования профессора можно было считать спорными и негуманными, и кого попало он допустить в святая святых не мог. Во многие его изыскания не было посвящено не то, что его начальство, даже родственники и спонсоры оставались в полном неведении. Но одному вести подобные дела было все сложнее. Пока через все препоны прошел только один человек, который вызывал массу вопросов у самого профессора, но являлся воистину неоценимым помощником. К тому же этого человека больше интересовала оплата, чем слава, что тоже было немаловажно. Доктор Грубер свои лавры делить ни с кем не хотел.
Но на этом этапе и такого помощника уже было мало. Хотя бы потому, что постоянно был нужен новый чистый материал. А кто для такого подойдет больше, чем самоотверженный будущий врач-ученый?
Профессор не был гениальным ученым, но он умел правильно подбирать ассистентов. Конечно, работа у него не подарок, и все претенденты сразу ставились перед условиями, что биологические исследования вещь рискованная и требующая определенной техники безопасности. Юноши сразу подписывали массу бумаг, в которых их о таком уведомляли и предупреждали. И совершенно было неудивительно, что некоторые ею пренебрегали в процессе работы.
Но риск входил в условия. Нет никакой вины профессора, что на определенном этапе кто-то в очередной раз забывал о чем-то – то о защите, то о стерильности. А то, с чем они работали, шутить не любило, так что летальные исходы редкостью не были. За последние пару лет профессор Грубер сменил пять ассистентов. К счастью, двое выжили, его стараниями, но оставались растениями.
И лишь один доктор Сайрус Спайк оставался постоянно рядом, как особо ценный биологический образец. Причем ценный во всех смыслах. Его оплата обходилась исследовательскому центру в копеечку, хотя, говорят, еще и профессор Грубер приплачивал. Но его редко кто видел, он почти не выходил из лабораторий – настоящий фанатик науки!
И этот новенький юноша был действительно чем-то уникальным. Похоже, ему и впрямь было интересно, и покойники в любом состоянии волновали его не слишком. Насколько профессор знал, тот довольно давно подрабатывал в клинике санитаром. Это давало надежду, что он правильно все рассчитал.
Кажется, у мальчика были свои тараканы, как говорится, профессор вскользь бросил взгляд на довольно странные шрамы на руках юноши, видимые из-под длинных рукавов его рубашки. Мальчик явно не желал делиться своими тайнами – в такую жару сомнительно, что носить длинный рукав доставляло удовольствие. Профессор усмехнулся: кто он такой, чтобы осуждать этого ребенка?.. С высоты своего величия он искренне считал всех юношей двадцати лет, плюс-минус пять, детьми.
Итак, первый тест он прошел. Теперь следовало переговорить с ним и познакомить со своим помощником, что тоже будет испытанием. Если эти два теста мальчишка пройдет – то он именно то, что ему надо. Как там его?.. Герберт Вест? Ну что же, звучит неплохо.
-оОо-
Профессор Эрнст Грубер внимательно наблюдал за Вестом, который проводил четко выверенными движениями показательное зачетное вскрытие далеко не самого свежего и привлекательного внешне трупа. Но при этом лицо юноши ничего не выражало. Только абсолютное спокойствие было во всей позе и облике. Казалось, все эмоции в нем умерли, не родившись. В некотором роде, так оно и было. Но знать о таком, никому не было дано.
Профессор уже поверил, что юноша принесет ему удачу. До известной степени, он стал после своих исследований немного суеверен. Профессор Грубер тайно испытал на нем свое средство и – о, счастье – у него был уже второй экземпляр человека, спокойно его перенесший! Теперь стоило определиться, что в нем для профессора важнее: его живучесть или ум.
— Профессор, взгляните, тут присутствует определенная аномалия.
Профессор прекрасно знал это – лучше, чем кто-либо другой. Потому что это было не простое тело. Но он не озвучивал очевидное для себя, ему было интересно, какие выводы сделает юноша. От этого зависело, насколько он будет полезен, а соответственно, насколько долго проживет.
Как ассистент.
Герберт продолжал вскрытие, как ни в чем не бывало. Он спокойно перечислял на включенный диктофон свои действия и увиденные результаты. Видеокамеры мерно стрекотали, фиксируя процесс, проводимый в закрытой лаборатории, со всех сторон.
— Тело сильно повреждено. Судя по характеру повреждений, это была кислота. Погибший, видимо принимал кислотную ванну. Образцы для анализа взяты. Время смерти примерно месяц назад, судя по степени разложения. В тканях отсутствуют следы крови, — юноша нахмурился. Ему, видно, это не понравилось.
Доктор Эрнест замер. Сейчас все должно решиться: какой он сделает вывод? Именно от этого зависело, оставит ли он мальчишку в команде. Пока что.
Тело внезапно дернулось.
Рано. Доктор Грубер напрягся: что-то шло не так. Вскрытый полуразложившийся труп открыл глаза.
— Поттер, скажите, что это не вы.
— Это не я, профессор, — ошарашено подтвердил Вест.
— Мне от вас не избавиться и после смерти…
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: идёт перевод
http://erolate.com/book/950/23007